Наконец пришел в себя после похода и добрался до компьютера. С третьей попытки удалось закрыть маршрут «ПЯТЬ ТЫСЯЧНИКОВ». Так как в этом году всего три раза выбирался в поход, на режим нон-стоп не решился, пошел с одной ночевкой.
Вышел с Известкового карьера в пятницу в 6:50, взял снегоступы и бэккантрийные лыжи без камуса. С утра погода была хорошая и вершины видны, но со стороны Охотского моря тянуло низкую темную дымку. Когда я поднялся примерно на половину высоты, гору заволокло густым туманом, видимость стала метров 20. GPS-навигатора с собой не было, только компас. На Майорскую поднялся в 10:05 без особых проблем, ведь там сплошной подъем, заблудиться сложно. На вершине ветра не было, но видимость нулевая.
Теперь основная задача была – не промазать мимо седловины и не уйти с хребта. Пошел по компасу на запад, но все же спустился немного южней и ниже седловины. Поднявшись на нее, пошел дальше по хребту. Из-за блужданий до Высокой добрался только в 13:00. Туман был такой же, ветра не было.
Дальше решил идти по хребту до Стахановской и спуститься по ее языку на Марковский перевал, но спустя какое-то время понял, что свалил на южный склон. Тут я надел лыжи и пошел траверсом вдоль склона не теряя высоты, пока снова не оказался на хребте между Высокой и Стахановской. Чтоб не блуждать больше в тумане, решил уйти вниз, что и сделал по одному из лавиносбросов. Снег там довольно плотный, спускался в ботинках, для любителей фрирайда это рай!
Когда пересек нижнюю границу тумана, с удивлением заметил, что Пушкинская и пик Чехова были хорошо видны, только Майорский хребет в облачности. По окончанию крутого спуска надел лыжи и пошел траверсом вдоль склона в сторону Марковского перевала. Не доходя до последнего, вышел на марафонскую лыжную трассу. Там перекусил, спустился вниз, набрал воды в ручье. На Чеховский перевал поднялся уже в сумерках.
Чтоб не блуждать при подъеме на пик Чехова в случае тумана, решил подниматься туда по главной тропе. Пешком добрался до места, где есть устойчивая связь, это примерно в 500 метрах не доходя до Вороньего камня. Здесь остановился на ночевку в пяти метрах от тропы, было 21:20. Пока вырыл нору, поужинал, натопил воды на следующий день и приготовился ко сну, уже был час ночи.
Встал в шестом часу утра , а на старт вышел в 7:15. Большую часть шел в ботинках, тропа там хорошо натоптана, лишь на подходе к вершине надел ступы. К будке пришел в 10:35, небо было ясным, но периодически горы заволакивали проходящие мимо облака.
Дальше немного прошел на ступах, затем переобулся в лыжи, на которых спустился на Буреинский перевал и поднялся до конца «зачарованного леса», что на плече Пушкинской. Еще со склона ПЧ видел издали пару человеческих фигур на «Горелом», но с ними не встретился. Вообще за весь поход ни с одним человеком нигде не пересекся.
На Пушке довольно плотный снегобетон, пару раз чуть не сорвался вниз со склона, видимо этому предшествовало чередование плюсовой и минусовой температуры. Кто туда планирует пойти – советую брать кошки.
На Пушкинскую я поднялся где-то в 15:20. К этому времени уже чувствовалась усталость, возникали мысли о целесообразности штурма последнего тысячника. Стало ясно, что доберусь туда затемно и в город вернусь глубокой ночью. Большое спасибо Саше, что поддержала меня по телефону и посоветовала закончить наконец это мероприятие. Решил идти до конца.
Дальше долгое время шел на лыжах, Лугу обошел траверсом с южной стороны, 800-метровую сопку, что между ней и Августиновича – по северной. Когда подошел непосредственно к южному склону Авгу, уже были сумерки, а сам склон в густом тумане. В очередной раз появилось желание развернуться назад, я позвонил Валерию Баркуну, с которым был здесь три недели назад. Он так же сказал, что обидно разворачиваться, когда уже столько пройдено.
Подъем там довольно простой, но не ночью в тумане. Видимость в свете фонарика была метров пять максимум, иногда даже меньше. Я шел вверх, периодически проверяя направление по компасу. В какой-то момент вышел на снегобетон, снял лыжи и пошел пешком. Вышел на хребет и решил идти по нему, но через какое-то время стал по пояс проваливаться в стланик. Решил вернуться назад. Когда вернулся на место, где снял лыжи, ненадолго туман исчез, я увидел свет города и контуры горы. Изменив курс градусов на 15, полез на снегоступах в гору, прояснение длилось меньше минуты.
Через определенное время добрался до плато горы. Видимость была прежней – метров пять в свете фонарика. Я решил не искать пимпочку, которая является самой вершиной. В таком тумане это малоперспективное занятие, а разница в высоте очень незначительна – плато там практически плоское. Время было примерно 21:40, я отзвонился Саше и Валерию Баркуну, после чего пошел обратно по своим следам. Можно было спуститься более коротким путем в Новоалександровск по реке Мга, но в тумане не решился, да и идти по целине вдоль реки – занятие утомительное, тем более ночью.
Когда я ушел со склона Августиновича, туман исчез, видимо только эта гора была им окутана. Лугу на этот раз обошел с севера и примерно в 2:00 пришел на место, где дорога с карьера выходит к «Горелому». Здесь были следы снегоходов и лыжня, я спокойно пошел по ним, решив что путешествие практически закончилось, в чем ошибся.
Вначале следы совпадали с дорогой, но затем периодически стали уходить с нее. Я решил доверять следам, тем более лыжник шел вверх. Через определенное время понял, что следы довольно значительно ушли от дороги, но все равно шел по ним – вышли ведь из города. Спустившись еще, окончательно убедился, что это были конкретные чайники, снегоход понаделал много круговых следов, лыжник тоже петлял, я сам сделал петлю в одном месте по их следам. На почве сильной усталости это сильно разозлило, я решил идти дальше по компасу на запад. Так и шел, пока не увидел к югу от себя огни карьера и губернаторской дачи. Я промазал с севера, спускаясь дальше по хребту. Идя на огни, в шесть утра я вышел на карьер. Пока добрел до ворот, и приехало такси, прошло еще полчаса.
Домой пришел еле живой, но радость огромная! Наконец удалось разобраться с этим маршрутом. Большое спасибо всем за поддержку!
